Главная Кадры

Когда гитлер понял, что проиграл войну. Почему гитлер начал войну с ссср Почему гитлер проиграл войну

Центральный архив Минобороны России в Подольске для историков - настоящий Клондайк. Главное его богатство - 9 миллионов дел периода Великой Отечественной войны. Почти все доступны! Их начали размещать на интернет-ресурсах Минобороны еще 4 года назад и уже опубликовали более 100 миллионов страниц, касающихся Красной Армии. Но оказалось, что есть еще и трофейный архив, вывезенный из Германии . В нем оказались уникальные документы, несколько из них «КП » публикует сегодня впервые.

На сенсацию можно наткнуться в любой папке

За старыми советскими корпусами послевоенного образца сверкают современные. Вход в них пока закрыт - идет стройка. Между ними к тайнам Третьего рейха меня ведет колея, заполненная водой.

Тут проходите, - извиняясь за неудобства, указывает мой проводник - сотрудник архива Виктория Каяева. - СССР досталась лишь часть немецких архивов. В основном документы группы армий «Центр» и «Север», донесения и телеграммы военно-морских частей, очень много карт Восточного фронта. 24 тысячи единиц хранения!

Ну не все так просто. Немецкие документы попали в архив в разрозненном виде, будто колода карт упала. В советское время что-то успели перевести. Но работы еще много. А в 2011 году немцы предложили Российскому историческому обществу, правительству и Минобороны России совместно оцифровать трофейный архив. Работа рассчитана до 2018 года и обойдется немецким налогоплательщикам в 2,5 миллиона евро. Некоторые документы совсем ветхие, обгоревшие, нуждаются в реставрации.

- А что вообще ищут в архиве немцы?

Ищут в основном фамилии своих военных, чтобы установить их судьбу. Но сенсация тут может ждать в любой папке.

«Комиссары коварные, скрытные...»

Виктория раскрывает толстую папку. Пыль сушит глаза. На листах готические буквы. Война с СССР еще не началась, а шифровки уже шли со всего мира в Берлин .

Вот тут любопытно, - обращает мое внимание Каяева.

На раскрытой странице настоящая «черная дыра» в прошлое: секретное донесение начальника 1-го отдела немецкой контрразведки в Берлин от 21 сентября 1939 года. «По сообщению агента в городе Поланген (Литва ), должны прибыть 3 тысячи поляков ... Это настолько сильно беспокоит германское население приграничных районов, особенно крестьян, что некоторые из них хотят покинуть свое хозяйство».

Сейчас немцы терпят беженцев из Африки, а раньше были готовы бросить свои дома и уехать из-за наплыва поляков?

Выходит, что так... А вот донесение немецких разведчиков о переговорах с русскими офицерами о разделе Польши : «Комиссар проявляет наглость: г. Седльце был разрушен без военной необходимости, это противоречит обещанию Гитлера Рузвельту уничтожать только военные объекты».

Из того же сообщения: «Комиссары коварные, скрытные. Политическая линия четко прослеживается: Красная Армия идет как «освободитель» от германских войск, которые безрассудно все разрушили»...

Но мы-то знаем, что местное население принимало Красную Армию именно как освободителей в отличие от германского вермахта.

Доклад майора СС об операции «Припять»

Удивление: большинство докладов СС начинаются с описания местности, природы. Читаем отчет в штаб об операции «Припять » майора войск СС Магилла от 12 августа 1941 г.

Продолжение доклада майора СС об операции "Припять"

Вот немного о природе: «Местность болотистая, но, с другой стороны, почва песчаная, лишь небольшие участки имеют плодородную почву».

Следующий пункт называется «Успехи операции»: «Расстреляно 6526 человек. Из них 6450 грабителей (так в документах СС именовали евреев), остальные 76 - красноармейцы или лица, занимавшиеся коммунистической деятельностью».

«Боевых действий»: «не было».

«Трофеи»: «только ценные вещи грабителей. Частично они сданы в отделение охранной полиции в Пинске . Потерь нет».

Откуда у немцев тяга к описанию природы, становится понятно, когда читаешь полный доклад о той же операции: «Попытка загонять женщин и детей на болота не имела должного успеха, так как болота не были настолько глубокими, чтобы там утонуть».

Где-то попался допрос женщины, которую схватили, когда она искала своего ребенка в концлагере, - вздыхает Виктория Каяева. - Она заглянула в щель барака, где содержали детей, и увидела, как они ходят, выставив вперед ручки. Их ослепили во время опытов.

Фотоальбом с первым путешествием Гитлера в СССР

Следующее дело больше похоже на фотоальбом. В нем сотни мелких черно-белых фотографий - каждая не больше негатива. Их отпечатали с немецкой фотопленки AGFA уже после войны, в СССР. И сразу засекретили.

Это дело уже передали представителю Германии, в описании говорится, что где-то на кадрах должен быть Гитлер. Что-то я его тут не смогла рассмотреть. Надо бы с лупой...

- А это не он? - указываю на человека в окружении свиты.

Похож, точно - он! В описании говорится, что на снимках Гитлер в городе Борисов 4 августа 1941 года.

- Шел на Москву по следам Наполеона? (Француз тоже наступал через этот город в 1812 году.)

Ого, смотрите, с ним еще военный атташе Японии ! То есть в Борисове Гитлер склонял японцев вступить в войну?

Уникальность этих снимков подтвердил «КП» и руководитель проекта по оцифровке трофейных архивов - представитель Германского исторического института в Москве Маттиас Уль:

Да, на этих редких снимках Гитлер впервые оказался на территории СССР. В Борисов (город на левом берегу реки Березины , ныне - Беларусь . - Ред.) он прилетел на совещание штаба группы армий «Центр».

Когда снимки увеличили, историки без труда опознали всех кавалеров Рыцарского креста Первой мировой войны: командующих группой армий «Центр» в 1941 году генерал-фельдмаршалов Федора фон Бока и Адольфа Фердинанда фон Клюге, командующего 2-й танковой группой генерал-полковника Вильгельма Гудериана и 3-й танковой группой - генерал-полковника Германа Гота... Почти вся эта старая гвардия была отправлена Гитлером в отставку после поражения под Москвой.

- Что происходило на совещании?

Известно, что генералы разошлись с Гитлером во мнениях. Фюрер их убеждал, что на Москву не надо тратить времени: ее можно окружить и затопить, а все силы надо бросить на Ленинград и на Кавказ , чтобы выровнять линию фронта. А генералы убеждали его, что они легко захватят Москву.

А сколько ходит легенд о том, как Гитлер гулял по Смоленску и даже прятался там в бетонном бункере - «Беренхалле» (нем. - «Медвежья берлога»).

Он действительно был в Смоленске 13 марта 1943 года. Не слышал, чтобы он там задерживался в «берлоге». Именно там генерал-майор генштаба группы «Центр» Хеннинг фон Тресков совершил свое второе покушение на фюрера. Он под видом посылки домой подложил в самолет Гитлера бомбу. Но она не взорвалась.

- А когда было первое покушение?

В Борисове. Тогда фон Тресков хотел вместе со штабными офицерами арестовать Гитлера. Но охрана не подпустила его машину к колонне фюрера.

Как Гиммлер обедал с Власовым

Возможно, скоро Маттиас Уль сложит все эти исторические пазлы в общую картину. Ведь он не просто историк, а еще и писатель. По архивным документам он в 2007 году выпустил сборник «Неизвестный Гитлер».

- Маттиас, какие еще сюрпризы ждут ваших читателей?

В первую очередь хотел бы выразить благодарность Сергею Шойгу , который помог сделать эти архивы доступными. Теперь все желающие могут ознакомиться с документами на русском и немецком языках в интернете. Нам удалось найти среди этих бумаг дневник правой руки Гитлера главы СС Генриха Гиммлера (см. на фото вверху).

- А что в немецких архивах может заинтересовать россиян?

Например, любопытна беседа Гитлера и начальника штаба верховного командования вермахта Вильгельма Кейтеля. 16 сентября 1942 года Гитлер около двух часов разносит свой генералитет, говорит, что его генералы провалили наступление под Москвой и на Кавказе. Он фактически объясняет генералам, что война с СССР уже проиграна и надо удержаться хотя бы на позициях под Сталинградом любой ценой!

- Это он говорил своим генералам в 1942 году?!

Да, и похоже, что Гитлер предвидел исход войны еще до окончания Сталинградской битвы. Генералы после его разносов уже боялись брать на себя ответственность за принятие решений. И войсками фюрер фактически управлял самолично, но при этом он не владел реальной обстановкой на фронтах.

ДЕЖАВЮ

Среди архивных фотографий 1941 года наткнулся на снимки (слева), которые мне показались очень знакомыми. Вот на площади населенного пункта в Смоленской области стоит памятник Ленину . Толпа набрасывает на голову памятника веревки, сбрасывает Ленина на землю. Разбивает на куски кувалдами. А вот коллективное фото на память на фоне поверженного вождя. При взгляде на эти довольные лица вспомнились гримасы украинских националистов на майдане 70 лет спустя...

Сталин понимает, конечно, то, что понял даже экс-кайзер Вильгельм: что именно при затяжной войне Гитлер идет навстречу величайшей катастрофе.

- 1 -

Принято считать, что Германия была подготовлена к войне так слабо, что сумела в самых благоприятных условиях противостоять Советскому Союзу всего только пять с половиной месяцев. Германские войска вступили на советскую территорию 22 июня 1941 года, а 5 декабря началось советское контрнаступление под Москвой, это означало конец гитлеровской Германии. Конечно, после этого были еще Сталинград, Курск, была Белорусская стратегическая наступательная операция. Но все это - лишь новые удары по зверю, который был смертельно ранен под Москвой.

Именно этой точки зрения придерживаются многие гитлеровские генералы, например В. фон Меллентин: «Битва под Москвой была поворотным пунктом войны, начиная с этого момента победа для нас была уже недостижима» (Panzer Battles. р. 429).

Однако не является ли эта точка зрения чересчур оптимистичной? Могла ли не готовая к войне Германия продержаться пять с половиной месяцев против могущественной Красной Армии? Ясно, не могла. Она должна была проиграть войну гораздо раньше. И проиграла.

На этот счет есть более авторитетные мнения. 29 ноября 1941 года, еще до начала внезапного советского контрнаступления, когда германские генералы считали, что сил у Сталина больше нет, министр вооружения и боеприпасов Германии Ф. Тодт рекомендовал Гитлеру войну против Советского Союза прекратить. Тодт считал, что «в военном и экономическом отношении Германия войну уже проиграла» (К. Reinhardt. Die Wende vor Moskau. s. 184).

Так что Германия, по мнению министра вооружения и боеприпасов, сумела продержаться не пять с половиной месяцев, а пять месяцев и одну неделю.

Но Ф. Тодт видел ситуацию из далекого уютного Берлина. Смысл происходящего тут понимался не сразу. Фронтовики сообразили раньше него. Служебный дневник генерал-полковника Ф. Гальдера, запись 24 ноября 1941 года: «Подполковник Кальден (офицер связи при штабе 2-й танковой армии) доложил об обстановке и состоянии войск армии… Наступать дальше командование армии считает невозможным».

И вот еще запись в тот же день: «Генерал-полковник Фромм: обрисовал общее военно-экономическое положение. Падающая кривая! Он полагает, что необходимо перемирие».

Это заявлено через пять месяцев и два дня после вступления на советскую территорию: НЕОБХОДИМО ПЕРЕМИРИЕ!

- 2 -

Однако и эти оценки завышены.

Достаточно много весьма авторитетных германских генералов считают, что поражением Германии во Второй мировой войне следует считать дату 21 августа 1941 года. В этот день Гитлер отдал приказ временно отложить наступление на Москву, а вместо этого - нанести удар на юг с целью окружения советских войск под Киевом. Операция была проведена. В киевском котле немцы захватили 665 000 советских солдат и офицеров, 884 танка, 3178 орудий, сотни тысяч тонн боеприпасов, топлива, запасных частей и продовольствия. Однако победа под Киевом была тактической. Это для какой-нибудь армии, например для британской, которая в тот момент доблестно воевала в Африке против двух немецких дивизий, такие потери могли показаться высокими. Для Красной Армии такие потери неприятны, но переносимы. Это вынужден был признать и сам Гудериан: «Бои за Киев, несомненно, означали крупный тактический успех. Однако вопрос о том, имел ли этот тактический успех и крупное стратегическое значение, остается под сомнением» (Воспоминания солдата. с. 305).

Действительно, немцы захватили пленных и трофеи. Но! Но потеряли целый месяц. И какой! Сентябрь. Последний месяц, в котором их не готовая к войне армия могла воевать в России. Дальше - октябрь и распутица, ноябрь и мороз. Бои за Киев (сколько бы гитлеровцы ни захватили пленных и трофеев) означали переход к затяжной войне, которая для Германии была гибельной. Другими словами, решение Гитлера от 21 августа о повороте на Киев означало проигрыш в войне против Советского Союза.

Если бы не повернул, если бы шел прямо на Москву, то ничего от этого не изменилось бы. Все равно война становилась затяжной, а следовательно, для Германии смертельной.

И не могло это кончиться добром: бросить на Москву главные силы и снабжать их конными упряжками через никем не защищенные территории. Представим: войска германской группы армий «Центр» наносят удар на Москву. Фланги открыты. Тыл не прикрыт. Резервов нет. Снабжение наступающих германских войск возможно только по единственной весьма уязвимой и достаточно поврежденной железнодорожной линии Минск - Смоленск - Вязьма - Москва и гужевым транспортом.

С севера над этими никем не защищенными территориями, по которым бредут гужевые обозы, нависают войска советского Северо-Западного фронта численностью около полумиллиона солдат с сотнями танков и тысячами орудий. Сами они практически неуязвимы, так как находятся на непроходимых для немецких танков Валдайских высотах. Гальдер, запись 25 июля 1941 года: «Нам докладывают, что местность для нас непроходима, а противник оттуда постоянно ведет контратаки…».

С юга, из районов Киева, Конотопа, Брянска единственной линии снабжения и гужевым обозам угрожают войска советских Юго-Западного и Брянского фронтов, численностью более миллиона солдат с тысячью танков и пятью тысячами орудий.

В этих условиях рывок на Москву был рывком в мышеловку.

Если бы Гитлер пошел на Москву, оставив открытыми фланги, и проиграл, то недобитые гитлеровцы потом сказали бы: а ведь мы советовали идти на Киев и захватывать Украину.

Гитлер пошел на Киев, захватил Украину… и проиграл. Недобитые гитлеровцы говорят: а ведь мы советовали идти на Москву.

А между тем никакого выбора у Гитлера не было. И это сами гитлеровцы понимали вполне четко. Генерал-полковник Ф. Гальдер, запись в дневнике 7 августа 1941 года: «На вопрос о том, что должно быть нами захвачено: Москва или Украина или Москва и Украина, следует отвечать - и Москва, и Украина. Мы должны это сделать, ибо в противном случае мы не сможем разгромить противника до наступления осени».

Уже идет август. До сентября осталось три недели. Сама постановка вопроса в августе о том, куда идти, - свидетельство полного провала германской стратегии. Если идти на Москву, то до распутицы не будет захвачена Украина и тогда за Украину придется воевать осенью и зимой. Если идти на Украину, то до наступления распутицы не будет захвачена Москва. Тогда сражение за Москву падает на осень и зиму. Можно выбрать одно, можно другое - при любом выборе от грязи, мороза и снега им уже не уйти. В любом случае война уже получилась затяжной без перспективы германской победы. А ведь еще надо Ленинград захватить. Нельзя и Крым оставлять Сталину. Крым - это базы советской авиации для разгрома нефтяной промышленности Румынии. Гитлер и это понимал.

Гальдер, запись 22 августа: «Важнейшей задачей до наступления зимы является не захват Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов на реке Донец и блокирование путей подвоза русскими нефти с Кавказа. На севере такой задачей является окружение Ленинграда и содействие финским войскам… Захват Крымского полуострова имеет первостепенное значение для обеспечения подвоза нефти из Румынии».

Перед ними множество стратегических целей, и все - первостепенные. Если не захватишь Крым - проиграешь войну. Не захватишь Ленинград - проиграешь войну. Не захватишь Донецкий бассейн - проиграешь войну. Не захватишь Кавказ - проиграешь войну. Не захватишь Москву - проиграешь войну. Постоянная гонка за множеством зайцев.

А если захватишь Москву, надо будет еще дойти до Казани, Куйбышева, Саратова и Астрахани. Еще надо на Волге аэродромы построить и задавить «последний промышленный район» на Урале.

За оставшиеся три недели августа?

- 3 -

Мы можем сколько угодно спорить о том, что было бы, если главные силы германской армии не повернули в августе на Киев, а пошли на Москву. Однако сама постановка этого вопроса выдает полное военное невежество как некоторых знаменитых германских генералов, так и их защитников.

С доисторических времен известно, что географический пункт, каким бы важным он ни казался, не может являться целью операции. Такой целью может являться только армия противника. «Ни одна из войн, в том числе и Вторая мировая, не опровергли правильности основного принципа: целью стратегии должно являться уничтожение вооруженных сил противника. Этот принцип остается неизменным, он должен быть основным лейтмотивом для действий на войне» (Генерал-полковник Лотар Рендулич. Управление войсками. с. 37).

Разгромите вражескую армию, и тогда все ваше - и беззащитная столица противника, и его промышленность, и население.

А воевать против столицы противника - это идиотизм на уровне Бонапарта. Разгроми Кутузова - тогда Москва будет твоей. И Петербург тоже. Брать Москву, не уничтожив армию Кутузова, - это то же самое, что, бросив оружие, насиловать чужую жену, зная, что ее разъяренный супруг заряжает дробовик. Захватывать чужую столицу, не разгромив армию противника, - это глупость на уровне Тухачевского. Тот тоже рвался в Варшаву в 1920 году, понятия не имея, где находятся польские войска. Надо сначала найти армию противника, навязать ей сражение, разгромить, тогда столица сама падет к ногам победителя. А рваться в столицу противника, не разбив его армию, - то же самое, что забраться в сокровищницу султана и набивать мешки драгоценными камнями, зная, что где-то тут, за занавеской, спрятались лиловые нефы с секирами. Было бы умнее сначала с ними разобраться…

Тухачевский рвался в Варшаву, знал, что армия Пилсудского рядом, но не знал, где именно. Тухачевский эту опасность игнорировал. И получил удар сокрушительной силы в левый бок. Войска Тухачевского были разбиты, пленены и интернированы в Восточной Пруссии или позорно бежали. Сам Тухачевский спасся только потому, что трусливо прятался в Минске, когда его войска были под Варшавой.

Если бы гитлеровские войска шли на Москву, то получили бы из района Киева такой же удар, как Тухачевский под Варшавой, и тоже в левый бок, а еще и в правый - с Валдайских высот.

- 4 -

Казалось бы, о чем гитлеровцам спорить: на Москву идти или на Киев? Нужно просто действовать по плану. Что там в гитлеровских планах записано: прямо на Москву или повернуть на юг?

Раскопаем гитлеровскую директиву No 21 и обнаружим, что там на этот счет ничего не сказано. Перед войной ни Гитлер, ни его гениальные полководцы об этом просто не думали. Более того, они такую ситуацию начисто исключали. Вся гитлеровская директива о том, что «отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено». Предполагалось разгромить Красную Армию на Правобережной Украине, не допустив отхода за Днепр. А за Днепром, считалось, никаких советских войск нет и быть не может.

Ни Гитлер, ни его генералы, ни его разведка ничего не знали о семи армиях Второго стратегического эшелона Красной Армии, которые тайно сосредоточивались позади Первого стратегического эшелона. Они понятия не имели о том, что позади - еще и Третий стратегический эшелон. Они не принимали в расчет, что, помимо трех стратегических эшелонов, практически мгновенно могут быть созданы сотни новых дивизий, десятки корпусов и армий, что разбитые у границ армии могут быть столь же быстро восстановлены.

По гитлеровскому замыслу за Днепром советских войск не должно было бы быть, но они там оказались. И в миллионных количествах. В августе 1941 года приграничные сражения завершились блистательными победами германской армии, но все равно война вышла на «широкие просторы русской территории», что гитлеровскими планами не предусматривалось. Проще говоря, уже в августе война пошла своим путем, совсем не тем, который намечался Гитлером в его директиве.

Но даже и это не главное. В августе непредусмотренный поворот на Киев был возможен, а вот движение на Москву в августе было невозможно. Просто из-за неготовности германской армии к войне. В середине августа топливо для танков и самолетов было на исходе. На короткий рывок 2-й танковой группы из-под Конотопа на Лохвицу и 1-й танковой группы из-под Кременчуга на ту же Лохвицу бензин был. А для движения на Москву всей германской армии бензина не было. И это зафиксировано в документах и даже в дневнике Гальдера. Запись 17 августа 1941 года: «Серьезность положения с горючим известна всем… Можно удовлетворить только самые насущные потребности. Проведение каких-либо новых операций, требующих больше горючего, невозможно».

Вот оно: невозможно! Не прошло и двух месяцев войны, а проведение крупных операций невозможно. Да как же они к войне готовились?!

Наступление на Москву - это сверхмощная операция. А захват Москвы - еще одна. Кое-как наскребли топливо для двух танковых групп, которые наносили удары в тыл киевской группировке советских войск. Но обеспечить всю германскую армию топливом для удара на Москву, для окружения Москвы, для ее захвата, для отражения возможных контрударов в августе было невозможно. Так что у Гитлера в августе 1941 года не было выбора: на Москву или на Киев. Было возможно только на Киев. На Москву керосину не хватило.

Таким образом, приказ Гитлера от 21 августа 1941 года о повороте на Киев ничего не решал. Поход на Москву при хорошей погоде из-за нехватки топлива был невозможен. А в октябре и далее он не мог быть успешным из-за погоды. Иными словами, уже 21 августа 1941 года Гитлеру надеяться было не на что.

Был бы в августе бензин, можно было бы рассуждать: на Москву или на Киев? Но бензина не было. Потому, если бы не повернули на Киев, то тогда все равно надо было остановиться и ждать, пока в Румынии накачают достаточно нефти, превратят ее в топливо для самолетов, танков и машин и доставят в районы Могилева - Витебска - Полоцка. А это могло случиться только в последней декаде сентября. Без этого поход на Москву невозможен. Поэтому нет смысла спорить о том, следовало ли в августе идти на Москву. Незачем спорить о том, чего не могло быть.

Проблемы с бензином возникли не 17 августа, а раньше. Запись в дневнике Гальдера 4 августа 1941 года: «Положение с горючим в данный момент не позволяет использовать моторизованные части для наступления в южном направлении. Для пополнения и отдыха танковых частей потребуется 14 дней».

Трудно понять, зачем пополнять танковые части, если раньше Гальдер писал в дневнике, что советские войска разбиты и не способны создать сплошной фронт. Вот запись 3 июля 1941 года: «Не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна в течение 14 дней». Через месяц выясняется, что немецкие танкисты не могут дальше воевать, если им не дать 14 дней отдыха.

Они планировали блицкриг за три летних месяца. Но в августе им надо отдыхать…

И не только о бензине речь. Дневник Гальдера, запись 11 августа 1941 года: «Верховное командование очень ограничено в ресурсах… израсходованы наши последние силы…»

- 5 -

Они планировали блицкриг. Но у них кончились силы. Уже в первой половине августа. Еще не прошло и двух месяцев войны. Они только в Белоруссии и на Украине. Причем пока еще на Правобережной Украине. На территорию России они вступили на самый краешек. А у них уже израсходованы последние силы. Это ли не признание полного провала и поражения!

Провал блицкрига виден невооруженным глазом и до этой даты. Запись 5 августа: «Войска физически устали. Фюрер заявил (и это ему внушили мы, но закулисным образом), что нынешнее развитие ситуации приведет, как и в прошлую мировую войну, к стабилизации фронтов».

Днем раньше, 4 августа 1941 года, в Борисове, в штабе группы армий «Центр», состоялось совещание высшего командного состава. Присутствовал Гитлер.

«Генерал-полковник Г. Гудериан: докладывает обстановку на фронте 2-й танковой группы, включая потребности восполнения потерь в офицерах, унтер-офицерах и солдатах, а также в технике. В случае подвоза необходимого количества новых двигателей можно на 70 процентов восстановить боеспособность танков для ведения глубоких операций, а в случае подвоза только запасных частей - лишь для ведения ограниченных операций.

Генерал-полковник Гот: докладывает обстановку на фронте 3-й танковой группы и особенно подчеркивает, что дальнейшие операции можно вести лишь с ограниченной целью, если не будут подвезены новые двигатели» (Совершенно секретно! Только для командования. М.: Наука. с. 303).

Вот она - готовность к войне. Они планировали блицкриг. Они дошли до Смоленска. Они прошли 670 километров по советской территории, и танковые двигатели больше не тянут. Понятно, танки на войне идут не по прямой линии. Это надо учитывать. Это называется коэффициентом маневра. У хороших командиров коэффициент маневра равен 1,3. Если коэффициент выше, значит, командиров надо снимать, судить, а на их место ставить грамотных людей. Блицкриг - это прорыв и стремительный бросок массы танков вперед к намеченной цели. Как бросок советских танковых бригад в тыл 6-й японской армии в августе 1939 года: никакого маневрирования! Как бросок германских танковых дивизий к морю в мае 1940 года. Как удар советских танковых корпусов под Сталинградом: опять же никакого маневрирования. Две танковые лавины на максимальной скорости рвутся навстречу друг другу, чтобы замкнуть кольцо окружения. Как удар 6-й гвардейской танковой армии в августе 1945 года: никаких маневров, вперед к океану!

Если основная масса германских танков бесполезно маневрировала, значит, это уже не блицкриг.

Ладно, добавим великим германским стратегам 300 километров на бесполезные маневры. Получается: на 4 августа 1941 года основная масса танков 2-й танковой группы Гудериана и 3-й танковой группы Гота прошли никак не больше 1000 километров. Если они шли со скоростью 25-30 километров, значит, расход моторесурсов на каждый танк - 30-40 моточасов. И вот после 30-40 часов движения немецким танковым двигателям уже не помогает ремонт. Танковые двигатели надо менять!

Да как же они, имея такую технику, могли мечтать о блицкриге! А красная пропаганда скалит зубы: Красная Армия была не готова к войне, советский БТ-7 имел ресурс всего только 700 моточасов, а Т-34 и того меньше - всего 500!

Поправим наших агитаторов: 500 и 700 - это на наших дорогах. На европейских автострадах этот ресурс был бы намного больше. Но вы на гениальных гитлеровских творцов блицкрига посмотрите. У них через 40 часов движения все танки встали. Как же они войну планировали? Учили ли их в школе арифметике? Проводили ли они самые элементарные расчеты? Перед ними страна в 10 000 километров с запада на восток. Они прошли 700 километров - и надо менять двигатели на танках. Но двигателей в запасе нет. О чем великие стратеги думали, как войну планировали? И о чем они думают теперь? Они требуют двигатели, Гитлер двигателей не дает. Не от хорошей жизни. Долго спорили, на чем-то сошлись: «После некоторых колебаний Гитлер обещал выделить на весь Восточный фронт 300 танковых двигателей - количество, которое меня нисколько не могло удовлетворить. В получении новых танков нам было вообще отказано» (Г. Гудериан. Воспоминания солдата. с. 256).

Ну хорошо, подвезут двигатели - они захватят еще 700 километров. А дальше что?

- 6 -

Вопрос о том, что германские танковые войска исчерпали свои наступательные возможности и не способны идти вперед, обсуждается в присутствии Гитлера 4 августа, но кризис возник раньше.

Гудериан пишет в конце июля: «В районе Ельни продолжались тяжелые бои, требовавшие большого расхода боеприпасов. Здесь был брошен в бой наш последний резерв - рота, охранявшая командный пункт нашей танковой группы» (Воспоминания солдата. с. 254).

Дневник Гальдера, запись 30 июля 1941 года: «На центральном участке фронта следует перейти к обороне. На рубеже озеро Ильмень - Холм - Торопец оставить только небольшие заслоны! Танковые войска следует отвести с фронта для ремонта и пополнения».

Танк создан таким образом, что ремонт практически любой сложности можно проводить в полевых условиях. Но германские танки были так слабы и изношены, а танковые дивизии понесли такие большие потери, что главную ударную силу Вермахта - 2-ю и 3-ю танковые группы - уже через пять недель войны пришлось выводить с фронта для пополнения и восстановления боеспособности, а на главном стратегическом направлении войны германские войска впервые в ходе Второй мировой войны вынужденно перешли к обороне.

Еще раньше, 25 июля, было принято решение об отправке в Германию на восстановление 17-й и 20-й танковых дивизий из состава 2-й и 3-й танковых групп. Они были настолько потрепаны, что простое пополнение и восстановление в прифронтовой полосе было невозможно. В тот же день в дневнике Гальдера появилась такая запись: «Мы должны отказаться от глубоких рейдов танковых войск. Надо использовать их в тактическом плане. Захватывать территорию по частям. Это утомительное дело. Однако только так можно разгромить живую силу противника».

Отказаться от глубоких рейдов танковых войск - это отказаться от блицкрига. Но другого решения нет. У Гитлера слишком мало танков. Если бы у него было хотя бы 30 тысяч танков, тогда меньшую часть, тысяч десять, можно было бросить на разгром окруженных группировок советских войск, а лучшую и большую часть танков использовать для нанесения стремительных ударов в глубину, т.е. для продолжения блицкрига. Но германские генералы вступили на советскую территорию почти без танков. Их было меньше четырех тысяч, т.е. весьма близко к нулю. В первые дни они охватили и окружили огромные массы советских войск. Теперь окруженные войска надо разгромить. Вот эта задача и ставится малочисленным германским танковым войскам. А продолжать блицкриг некому.

Гальдер в тот же день, 25 июля 1941 года, пишет о недостатке артиллерийских боеприпасов. И поясняет: «Для маневра нужно горючее, для позиционной войны - боеприпасы!»

Итак, германское командование через один месяц и три дня пришло к выводу, что глубокие танковые операции надо прекратить. Германское командование осознало, что блицкриг захлебнулся, и заговорило про позиционную войну, окопную. Про такую, как Первая мировая. Только для блицкрига у них нет горючего, а для позиционной войны - боеприпасов. Потому в сухом документе Генерального штаба столько эмоций и восклицательных знаков.

И вот современные гитлеровцы оправдывают доблестных германских стратегов: им погода в октябре помешала!

В начале июля они отказались от глубоких ударов. В конце июля они были вынуждены перейти к обороне. В первой декаде августа стояла чудесная погода, но они исчерпали последние силы, что и записано в их официальных служебных документах. Уже в середине августа они были вынуждены восстанавливать боеспособность своих потрепанных танковых дивизий. В сентябре они были не в силах не то что наступать, но и держать оборону. Они были выбиты с плацдарма под Оршей. А потом… объяснили свое поражение плохой погодой, которая была в октябре, ноябре и далее.

- 7 -

Причины провала, который постиг Гитлера в июле-августе 1941 года, надо искать в июне 1941 года. И мы находим их в книге генерала Гюнтера Блюментрита (Роковые решения. с. 65-67): «В течение 20-30-х годов Советы создали огромную армию, насчитывавшую в мирное время более миллиона человек, и постепенно увеличивали ее. Это предшествовало перевооружению Германии в 1935 году и поэтому не может рассматриваться как ответ на введение Гитлером всеобщей воинской повинности. Какова была цель создания такой огромной военной машины? Гитлер мог прийти только к одному заключению: Сталин намеревался завоевать всю Европу… Нападение на Россию Гитлер серьезно задумал летом 1940 года. Он хотел, во-первых, нанести удар по русским, прежде чем они успеют напасть на Германию… Приняв это роковое решение, Германия проиграла войну».

Есть и более ранние даты, и более правильные.

Министр вооружений и боеприпасов гитлеровской Германии Шпеер в своих мемуарах главу «Начало падения» открывает так: «Примерно в первых числах августа 1939 года…»

Вот это и было начало падения. В августе 1939 года Гитлер и Сталин руками Риббентропа и Молотова подписали пакт о разделе Польши. Этот пакт неизбежно вел Гитлера в ситуацию, в которой он должен был вести затяжную войну, и это стало крушением. Кроме того, Германия вела эту войну сразу на несколько фронтов, что оказалось гибельно вдвойне. Все, что последовало после подписания пакта Молотова - Риббентропа, - это только детали, этапы пути Гитлера к самоубийству. Гитлер проиграл войну не в декабре 1941 года, не в августе и даже не в июне. Он проиграл в августе 1939 года.

Гитлер сел играть в карты со Сталиным и проиграл Германию, Европу и свою жизнь. В 1941 году Гитлер, сообразив, что нарвался на шулера, внезапно хрястнул Сталина канделябром. Этого Сталин не ожидал. Удар перенес болезненно. Но главное было уже сделано. Сталин уже давно все выиграл.

Правильно сказано: не садись с дьяволом кашу есть, у него ложка все равно длиннее.

Почему Гитлер проиграл войну? Немецкий взгляд Петровский (ред.) И.

ВОЙНА ПРОТИВ РОССИИ - «ПРАВИЛЬНАЯ» ВОЙНА

В 1940 и 1941 годах у Гитлера не было причин бояться Советского Союза или жаловаться на него. Пакт о ненападении, заключенный в августе 1939 года, функционировал удовлетворительно. Несмотря на отдельные трения, Советский Союз придерживался в отношении Германии исключительно оборонительной тактики и был вполне лоялен. Отношение СССР к Англии было более чем холодным. Значительные и осуществлявшиеся в срок поставки сырья и продовольствия с Востока делали Германию неуязвимой на случай блокады. Желание путем доброжелательного нейтралитета по отношению к Германии не дать втянуть себя в войну полностью отвечало также интересам и позиции Советского Союза. СССР был еще далек от завершения своей индустриализации, и от войны с Германией он не мог ожидать ничего хорошего, напротив - лишь опасаться самого худшего. И недаром в августе 1939 года, когда Россию сманивали обе стороны, она остановилась на Германии. И совершенно правильно писал генерал-майор Эрих Маркс, который 5 августа 1940 года по заданию Гитлера представил первую разработку Генеральным штабом похода на Восток: «Русские не окажут нам дружеской услуги - они не нападут на нас».

И все же во второй половине 1940 года Гитлер принял решение напасть на Россию. Это решение, оказавшееся самоубийственным, производит совершенно необъяснимое впечатление. Как мог Гитлер, отягощенный войной с Англией (и угрозой войны с Америкой), начать без нужды еще войну с Россией? Именно он, который в качестве предпосылки войны с Россией всегда проповедовал партнерство с Англией? И все же в этих рассуждениях, в которых неизбежная война с Англией казалась Гитлеру теперь дополнительным аргументом для войны с Россией, есть определенная парадоксальная логика. Целесообразно со всем беспристрастием проследить ход мыслей Гитлера.

Война с Англией достигла осенью 1940 года мертвой точки. Вторжение в Англию с помощью имеющихся средств оказалось неосуществимым. Воздушная война осталась со стратегической точки зрения безрезультатной. По крайней мере в это время Гитлер не мог подступиться к Англии. Но и Англия не могла до поры до времени подобраться к Германии. Она отставала от Германии в области вооружения по крайней мере на два года, и даже при полной мобилизации всех ее сил их никогда не хватило бы для успешного вторжения на континент. Она вынуждена была ждать Америку, которая отставала от Германии по вооружению по меньшей мере на три года.

Таким образом, война на Западе должна была оставаться в ближайшие два-три года позиционной войной и сопровождаться гонкой вооружения. Однако Германию такая перспектива совсем не устраивала по двум причинам.

Во-первых, объединенный англо-американский военный потенциал был больше германского и при полном развертывании неизбежно превосходил бы его. Германия не могла выиграть гонку вооружений, разве только при условии, что она значительно расширила бы свой собственный потенциал.

Во-вторых, благодаря своему преимуществу в вооружении Германия достигла в то время как раз апогея в военном превосходстве, что даже в лучшем случае не могло больше повториться.

Вооружение современного индустриального государства - процесс, занимающий четыре года. Когда-то Черчилль очень образно описал это: «В первый год - почти ничего; во второй - очень мало; в третий - значительное количество; начиная с четвертого - столько, сколько нужно». В 1940 году Англия застряла на втором году своего вооружения («очень мало»), Америка - даже на первом («почти ничего»), Германия же находилась на четвертом («столько, сколько нужно»).

Таким образом, Германия по крайней мере еще на два года была гарантирована от крупного наступления Запада и имела свободные руки. Если бы она использовала эти два года для значительного расширения своего собственного потенциала, она могла бы надеяться, что и позже не уступит своим западным противникам. Однако Германия не использовала эту возможность и поэтому должна была ожидать, что примерно с 1943 года начнет во все большей степени отставать. Итак, она должна была использовать эти два года. Но как и где?

Германия готовилась к войне не против Англии и Америки - у нее не было крупного флота и бомбардировщиков дальнего действия, - а в соответствии с внешнеполитической концепцией Гитлера - к войне на суше против Франции и России. Ее сила заключалась в армии и авиации, которая создавалась как вспомогательное оружие для сухопутных войск, как летающая артиллерия. Однако этот инструмент войны мог быть использован только на континенте, а на континенте имелась лишь одна цель - Россия.

К Англии Гитлер не мог подступиться (тем более к Америке), а к СССР мог. И если бы ему удалось в течение этих двух лет подчинить эту страну своей воле и заставить ее людей и машины работать на Германию, тогда бы он мог надеяться, что в 1943 или 1944 году будет готов к заключительной схватке с Англией и Америкой и успешному отражению попытки англо-американского вторжения.

Такова логика, которой руководствовался Гитлер в 1940 году, когда он свою конечную цель, а именно завоевание Советского Союза, превратил в необходимый промежуточный этап для войны с Англией. Если Германия хотела использовать эти два года не нарушаемой никем свободы действий, созданной ее преобладанием в сфере вооружений, то это могло произойти только путем победоносной войны против Советского Союза, даже если СССР не давал ни повода, ни предлога к подобной войне. Другие агрессивные планы, как, например, план командующего флотом Редера о глубоком вторжении на Средний Восток или проникновении в Западную Африку через Испанию, не соответствовали характеру вооружений Германии. Подобные планы подвергали германскую армию, заброшенную за океан, опасности быть отрезанной преобладающим английским флотом и не обещали даже в случае удачи никаких результатов, могущих оказать решающее влияние на исход войны. Нужно было решать: Россия или ничего.

Два других соображения укрепили Гитлера в его решении начать войну против СССР, которая всегда была и оставалась его истинным намерением, и не откладывать поход на Восток до окончания войны с Западом. Первый момент носил психологический характер и состоял в том, что в данном случае отложить означало, видимо, отказаться вообще. Гитлер неоднократно заявлял, что после победоносной войны с Западом и заключения мира ему едва ли удастся «переутомленный двумя крупными войнами» немецкий народ «поднять еще раз против России». Теперь же все равно шла война, и поэтому заодно можно было решить и эту проблему.

Именно для обоснования войны с СССР Гитлер часто прибегал ко лжи, лишь отдельные из его высказываний по этому комплексу вопросов можно принимать за чистую монету. Но и они отличаются правдоподобностью лишь потому, что позволяют разглядеть, что война против Советского Союза всегда оставалась его заветной целью.

Вторым моментом была чрезвычайно неприятная мысль о растущей зависимости, в которую Гитлер неизбежно попал бы от СССР в ходе войны с Западом, если бы он отказался от своего замысла. Правда, с 1939 года СССР вел себя как вполне лояльный партнер и поставщик, и разница между тем, что эта страна добровольно делала для Германии, и тем, что можно было получить силой от побежденной, разрушенной войной и озлобленной России, по крайней мере в первые решающие годы войны, была бы совсем не такой уж большой. Не было также оснований считать, что Сталин нанес бы Германии удар в спину, когда она вела решающую битву с западными державами на побережье Атлантики. Сталин не мог серьезно желать поражения Германии, поскольку она была нужна ему как противовес и заграждение от западных держав, которые внушали ему еще больший страх и недоверие, нежели Германия. Однако можно было ожидать, что Сталин станет поднимать политическую цену за свое доброжелательное отношение и поддержку, по мере того как Германия будет попадать в затруднительное положение на Западе.

Партнерство между Гитлером и Сталиным не было полюбовным союзом, в том числе и со стороны Сталина. Если можно было бы превратить своенравного и самовольного партнера - СССР - в беззащитную и покоренную, по крайней мере уступчивую, Россию, то Гитлер всегда предпочел бы такой вариант.

Но было ли это вообще возможно? Как раз в этом месте мы сталкиваемся с ошибкой Гитлера.

На войну с Советским Союзом, которую он хотел вести теперь в известной мере лишь как промежуточный этап в войне с Западом, Гитлер перенес без проверки и изменений представления, которые он составил себе с самого начала на этот случай. В то время он надеялся, что сможет вести войну без всяких отклонений и осложнений, в полном согласии с Англией, с прочным обеспечением тыла и концентрированным использованием всех сил Германской империи и будет иметь для этого неограниченное время.

Планировавшаяся ранее война должна была стать войной колониальной, а это значит - особенно жестокой. Разгром русских вооруженных сил был бы лишь первым актом, за которым должна была последовать тотальная оккупация этой огромной страны, полная ликвидация государственной власти Советского Союза, истребление звена руководящих кадров и интеллигенции, создание подвижного германского колониального аппарата и, наконец, порабощение 170-миллионного населения. Сомнительно, был ли вообще выполним подобный план даже при самых благоприятных обстоятельствах. Во всяком случае, это был план, для выполнения которого была необходима жизнь целого поколения.

Теперь же Гитлер имел для войны с СССР всего лишь два года. Но даже и в эти два года четверть германской армии и треть военно-воздушных сил были связаны на Западе. К концу этого срока Гитлер был бы вынужден вновь перебросить большую часть своих войск на Атлантическое побережье, и Россия, если не считать незначительные оккупационные войска, была бы предоставлена сама себе.

В этих изменившихся условиях Гитлер мог, однако, лишь надеяться в лучшем случае выиграть против Советского Союза «европейскую нормальную войну» с ограниченными целями - своего рода расширенный вариант блицкрига против Франции. Этому соответствовали и военные планы, которые предусматривали наступление лишь до линии Волга - Архангельск. Длительная оккупация также и азиатской части Советского Союза по ту сторону Урала, даже в случае военной победы, полностью истощила бы немецкие силы и сделала невозможным продолжение мировой войны.

В условиях ограниченного времени и сил планы Гитлера могли иметь успех только в том случае, если бы русские сделали ему одолжение и, как французы в 1940 году, вступили бы всей силой своих мобилизованных армий в решающую борьбу вблизи границы, вместо того чтобы использовать просторы русской территории. Только в этом случае можно было бы выиграть решающую битву. Кроме того, должно было найтись русское правительство, которое признало бы такое военное решение неизменным и, как правительство Петена во Франции, предпочло бы длительной отчаянной борьбе быстрое военное перемирие.

Но и в этом случае Гитлер должен был бы, как и во Франции, проявить готовность выставить для такого перемирия приемлемые, «нормальные» условия. Он должен был бы по крайней мере признать авторитет этого русского правительства в своей стране и создать для русского населения в оккупированных областях более или менее нормальные условия жизни. Только в этом случае Гитлер мог надеяться заставить побежденную Россию пойти на «коллаборацию», подобно тому как это было с побежденной Францией. Только в этом случае он мог думать о том, чтобы спустя два, самое большее три года вновь повернуться к побежденной

России спиной, не опасаясь немедленного развязывания русскими освободительной войны, которая означала бы войну на два фронта в момент англо-американского вторжения.

Это была дилемма, которая вставала перед Гитлером в случае войны с СССР. Даже быстрая военная победа, которая была далеко не само собой разумеющейся, грозила скорее ухудшением, нежели улучшением положения Гитлера в решающей фазе мировой войны, если бы не удалось победу на Востоке тотчас же перечеканить в мир - более того, установить дружеские отношения между побежденной Россией и Германией.

Но любая мысль о подобной политике была для Гитлера весьма далекой. Он по-прежнему находился в плену своей идеи фикс о германском жизненном пространстве на Востоке. Он не признавал или не хотел признавать, что эта идея разрывает теперь рамки его стратегических возможностей. Из-за недостатка времени, который исключал колониальную войну с Россией, он уже с первого дня войны пустил в ход колониальные меры истребления и порабощения. Тем самым он с самого начала показал народу и армии противника, что их ожидает в случае поражения, и вверг их в отчаяние, еще не победив.

Даже в европейской, «нормальной» войне Россия оказалась бы, очевидно, победителем: численность ее населения более чем в два раза превышала население Германии. СССР имел тогда богатые военные традиции, высокую степень вооружения, а для обороны - такое почти непреодолимое оружие, как пространство. Советский Союз совсем не «созрел для падения» - это было молодое, мощно развивающееся государство, которое переживало этап широкой модернизации и индустриализации.

С того момента как русская боевая мораль не ставилась больше под вопрос, Россия с ее военно-техническим равновесием и ее численным и территориальным превосходством не могла больше проиграть войну, а Германия - выиграть ее. Даже крупные отступления русских на Южном фронте в 1942 военном году никак не меняли положения дел. В ходе этих отступлений не было больше массовых пленений, как это имело место во время крупных поражений в первые месяцы войны. В 1942 году Россия сознательно использовала свое пространство как оружие, долгое отступление завершилось Сталинградом.

Война против СССР, начатая в 1941 году, не имела дипломатической предыстории. В отличие от войны с Англией ей не предшествовали ни спор, ни напряженная ситуация, ни разногласия, ни ультиматум. Кроме как своим существованием, СССР не давал Гитлеру никакого повода для развязывания войны. Начать войну против СССР и вести ее как колониальную войну было единоличным решением Гитлера. Однако следует подчеркнуть, что против этого решения в Германии не было ни малейшего признака сопротивления, как это еще имело место в кризисы, которые предшествовали Мюнхенскому соглашению 1938 года, развязыванию войны 1939 года и походу против Франции 1940 года. Никогда еще Гитлер не имел за собой столь сплоченную Германскую империю, как в своей убийственной и самоубийственной войне против Советского Союза.

Война с СССР не имеет, несмотря на большое число кровопролитных битв, собственной военной истории. Ни разу в ходе войны ее исход не зависел от лучшего или худшего плана отдельных операций, смелости проекта битвы, стратегического таланта того или иного ведущего генерала. Имевший место впоследствии спор о решении Гитлера осуществить в сентябре 1941 года нападение сначала на Киев, а не на Москву является бесполезным. Противоположное решение, даже если бы оно привело к взятию Москвы, не изменило бы ход войны. С того момента, когда русскому народу стали ясны истинные намерения Гитлера, немецкой силе была противопоставлена сила русского народа. С этого момента был ясен также исход: русские были сильнее не только потому, что они превышали численностью, но прежде всего потому, что для них решался вопрос жизни и смерти, а для немцев - нет.

Для немцев речь шла лишь о победе или поражении. Победа была проиграна с того момента, когда русские взяли себя в руки, то есть уже в декабре 1941 года. Однако поражение от русских не означало для немцев, что их страна будет превращена в то, во что превратилась бы Россия в случае нанесения ей поражения Гитлером.

Кроме того, немцы еще могли помешать тому, чтобы русские стали их единственными победителями. После декабря 1941 года, когда контрнаступлением под Москвой русские доказали свою вновь обретенную волю к борьбе, Германия уже не могла выиграть войну, но она могла затянуть ее на годы, пока западные державы не были готовы к вступлению в войну. Немцы могли до известной степени выбирать, кем они хотели бы быть побежденными и кому помочь одержать победу - Востоку или Западу. Они могли даже надеяться использовать Восток против Запада или Запад против Востока. С этого момента, правда, они поставили бы на карту единство своего государства.

С этого времени западные державы играли для Германии другую роль, и война на Западе изменила свое лицо. Пока Германия боролась на Востоке за победу, она была заинтересована по возможности дольше затянуть активизацию военных действий на Западе, а особенно вступление в войну Америки. Но с тех пор как Германия на Востоке могла бороться лишь за отсрочку поражения, она должна была быть заинтересована по возможности ускорить вступление западных держав в войну, а значит, и вступление в войну Америки. Ведь лишь активное выступление Англии и Америки на Европейском театре военных действий давало Германии шанс заменить поражение на Востоке поражением на Западе или даже вызвать большую войну между Востоком и Западом как продолжение войны с Советским Союзом, в ходе которой выступить на той или иной стороне (на какой - сомнений почти не вызывало) и таким образом все же превратить поражение в победу.

Это новое положение Гитлер осознал 6 декабря 1941 года, когда русские начали необычайно мощное контрнаступление под Москвой. «Когда началась зимняя катастрофа 1941–1942 гг., - говорится в военном дневнике главного штаба вермахта, - фюреру и генерал-полковнику [Йодлю] стало ясно, что кульминационный пункт пройден и… больше нельзя достичь победы».

Через пять дней, И декабря 1941 года, Гитлер объявил войну Америке. Между этими двумя событиями существует взаимосвязь.

автора Йегер Оскар

ГЛАВА ВТОРАЯ Двадцатилетняя и междоусобная войны. - Война с союзниками и полное единение Италии. Сулла и Марий: первая война с Митридатом; первая междоусобная война. Диктатура Суллы (100-78 гг. до н. э.) Ливий Друз предлагает реформыВ данный момент правительственная мощь

Из книги Всемирная история. Том 1. Древний мир автора Йегер Оскар

ГЛАВА ТРЕТЬЯ Общее положение дел: Гней Помпей. - Война в Испании. - Невольническая война. - Война с морскими разбойниками. - Война на Востоке. - Третья война с Митридатом. - Заговор Катилины. - Возвращение Помпея и первый триумвират. (78–60 гг. до н. э.) Общий

Из книги Всемирная история. Том 1. Древний мир автора Йегер Оскар

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Первый триумвират: консульство Цезаря. - Галльская война: Помпей в Риме. - Лукская конференция. - Поход Красса против парфян. - Распадение триумвирата и новая междоусобная война Первый триумвират. Консульство ЦезаряПервым успехом этого взаимного

Из книги Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2 автора фон Зенгер Харро

24.2. Бисмарк воюет в союзе с Австрией [датская война 1864 года] и против нее [австро-прусская война 1866 года] Использование стратагемы 24 Сунь Си, советником цзинь-ского государя, Цзинь Вэнь сравнивает с поведением «прусского железного канцлера Бисмарка» («Прием дипломатии -

Из книги Европа в эпоху империализма 1871-1919 гг. автора Тарле Евгений Викторович

3. Война балканских государств с Турцией и война Сербии, Греции, Румынии и Черногории против Болгарии Создание союза балканских государств стало совершенно неизбежно с того момента, когда Италия так легко захватила Триполитанию. Самый же план такого союза занимал на

автора Петровский (ред.) И.

ВОЙНА ПРОТИВ АНГЛИИ - «ОШИБОЧНАЯ» ВОЙНА Война между Германией и Англией, которая была объявлена в сентябре 1939 года, но в течение многих месяцев практически не велась, была «странной войной». Ее не хотели обе стороны; они к ней не готовились; у них не было направленных друг

Из книги Почему Гитлер проиграл войну? Немецкий взгляд автора Петровский (ред.) И.

ВОЙНА ПРОТИВ РОССИИ - «ПРАВИЛЬНАЯ» ВОЙНА В 1940 и 1941 годах у Гитлера не было причин бояться Советского Союза или жаловаться на него. Пакт о ненападении, заключенный в августе 1939 года, функционировал удовлетворительно. Несмотря на отдельные трения, Советский Союз

Из книги Закат и падение Римской империи автора Гиббон Эдвард

ГЛАВА LXV Возведение Тимура, или Тамерлана, на самаркандский престол. - Его завоевания в Персии, Грузии, Татарии, России, Индии, Сирии и Анатолии. - Его война с турками. - Поражение и взятие в плен Баязида. - Смерть Тимура. - Междоусобная война между сыновьями Баязида. -

Из книги Евреи России. Времена и события. История евреев Российской империи автора Кандель Феликс Соломонович

Очерк десятый Евреи на Украине. Ужасы времен хмельничины. Война России с Польшей. Польское восстание против шведов и разгром еврейских общин. Начало переселения на запад На еврейских кладбищах появилось немало новых захоронений, и не с того ли времени – надписи на

Из книги De conspiratione. Капитализм как заговор. Том 1. 1520 - 1870-е годы автора Фурсов Андрей Ильич

17. Крымская война, или Финансисты и революционеры против России Отсутствие стратегического плана сыграло с Россией злую шутку в период, предшествующий Крымской войне, и в самой войне. В 1848 г. в Европе началась революция, захватившая и следующий год. Эту «буржуазную» (в том

Из книги Влияние морской силы на историю 1660-1783 автора Мэхэн Алфред

Из книги Ящик Пандоры автора Гунин Лев

Из книги Партизанство [Вчера, сегодня, завтра] автора Боярский Вячеслав Иванович

Часть третья Правильная война с «неправильным»

Из книги Самоубийство Германской империи автора Хаффнер Себастьян

Глава вторая Война против Англии - «ошибочная» война Война между Германией и Англией, которая была объявлена в сентябре 1939 года, но в течение многих месяцев практически не велась, была «странной войной». Ее не хотели обе стороны; они к ней не готовились; у них не было

Из книги История [Шпаргалка] автора Фортунатов Владимир Валентинович

39. Отечественная война России против Наполеона и освобождение Европы В июне 1812 г. Великая армия Наполеона, фактически общеевропейская, вторглась в Россию. Наполеону не удалось разбить русские армии порознь. Командующие армиями М. Б. Барклай де Толли (военный министр,

Из книги De Conspiratione / О Заговоре автора Фурсов А. И.

Гитлер знал и другое, а именно, что он вообще не мог вести войну против Америки. В то время как для всех других войн у него имелись детально разработанные планы, для войны против Америки ничего подобного не было - ни плана операций, ни анализа Генерального штаба. Объяснялось это следующей причиной: с оружием, которым обладала Германия, она в еще меньшей мере, чем к Англии, могла подступиться к Америке. О вторжении на территорию Америки вообще нечего было и думать. Немецкие бомбардировщики также не достигали Америки. Можно было лишь расширить масштабы подводной войны.

Объявление войны США было не тем, что обычно понимают под таким актом: это было сообщение, что Германия распространяет войну и на Америку. Через три недели после объявления войны, 3 января 1942 года, Гитлер заявил японскому послу Охима с ошеломляющей прямотой, что он еще не знает, как можно победить США. Как бы странно это ни звучало, однако по своему военно-политическому содержанию объявление войны было не чем иным, как приглашением Америке начать войну против Германии.

Два крупных неожиданных события предшествовали объявлению Германией войны Америке: контрнаступление русских под Москвой 6 декабря 1941 года и нападение Японии 7 декабря на тихоокеанский американский флот у Пёрл-Харбора. Русское наступление окончательно показало Гитлеру, что он недооценил силы Советского Союза и отныне на долгое время будет сильно занят войной на Востоке, если ему вообще удастся избежать быстрой катастрофы, как это было с Наполеоном в 1812 году. Японское нападение открывало непредвиденную перспективу, внимание Америки будет привлечено к Азии, у нее длительное время не будет сил, чтобы заняться Германией.

Итак, было две причины, которые требовали в этот момент самого смирного поведения по отношению к Америке. Если Германия еще надеялась выиграть войну против СССР или выстоять хотя бы без тотального поражения, для нее именно в это время было важно избежать вступления в войну Америки или в крайнем случае как можно дальше отодвигать его. Нападение Японии, которое отвлекало силы Америки от Германии, еще раз предоставило обнадеживающую возможность для этого. Но именно в этот момент Гитлер и объявил Америке войну, не имея для этого никакого непосредственного повода.

Это решение Гитлера было и остается необъяснимым до сегодняшнего дня. Большинство предпринятых объяснений - мания величия, долгое время подавлявшаяся и неожиданно прорвавшаяся ярость, нибелунговская преданность Японии, стремление иметь свободу рук для подводной войны в Атлантике - не выдерживают никакой критики. И все же есть объяснение этому, причем оно проливает одновременно свет и на многое другое, что на первый взгляд кажется необъяснимым: например, одержимость, с которой Гитлер «до последней минуты» продолжал уже проигранную войну, или готовность, с которой послегитлеровская Германия покорно смирилась со своим разделом. С момента объявления Гитлером войны Америке начинается в известной степени послевоенная история Германии. Соображения, лежавшие тогда еще в скрытой форме в ее основе, позднее многие годы определяли внешнюю политику Федеративной Республики Германии.

Решение Гитлера добиться давно ожидавшегося, но затянувшегося вступления Америки в войну было неожиданным, но обдуманным. Между идеей объявить войну и ее осуществлением не прошло и пяти дней. За это время Гитлер полностью пересмотрел политику, которую он проводил в отношении Америки. Чтобы уяснить, почему он это сделал, необходило сначала понять эту политику, а также политику Америки. Дело в том, что в ходе длительной тайной борьбы, которая предшествовала объявлению Германией войны, лишь один раз Гитлер находился в обороне, а не в наступлении. Инициатива принадлежала Америке.

Американский президент Рузвельт был единственным из всех противников Гитлера, кто действительно хотел ж>йны с гитлеровской Германией и сознательно искал повода для ее начала. С момента нападения Германии на Францию в мае - июне 1940 года Рузвельт был убежден, что германское господство на Атлантическом побережье Франции и германская опасность для Англии являются серьезной угрозой для Америки и ликвидировать ее на длительное время можно лишь вооруженной интервенцией на стороне Англии. Мотивом для политики Рузвельта, преследовавшей цель начать войну против Германской империи, были не антипатия к Германии и не ненависть к фашизму и нацизму. Это также имело значение, но отнюдь не решающее.

Начиная с 5 ноября 1940 года, когда Рузвельт был переизбран на пост президента, он делал все, чтобы поддержать и усилить Англию и шаг за шагом приблизить момент, а затем втянуть Америку в войну. Однако совершенно очевидно, что, несмотря на огромные усилия, ему не удалось до декабря 1941 года достичь своей цели, и нет оснований считать, что в этот период (или позже) он сумел бы это сделать, если бы Гитлер неожиданно не решил выполнить эту работу за него.

В отличие от своего президента Америка не хотела войны. Конечно, она с симпатиями относилась к Англии и сочувствовала ее положению, была готова обеспечить «all aid short of war» (то есть пойти в своей помощи до грани войны), но в войну включиться не хотела; от нее требовали слишком многого. Америка не хотела вести войну из-за Англии. И конечно, она совсем не хотела воевать за СССР.

Когда Гитлер оставил в покое Англию, чтобы летом 1941 года обрушиться на СССР, политике Рузвельта был нанесен на некоторое время тяжелый удар. После того как осенью того же года последствия удара были в определенной степени преодолены, возникла новая угроза для его политики: война с Японией.

Американский президент не был диктатором, он не был всесильным. Рузвельту пришлось проявить все свое большое политическое мастерство, чтобы с помощью все новых идей и приемов заставить американскую лошадь подойти к воде. Но заставить ее напиться не удалось даже ему. Чтобы действительно начать войну против Германии, ему нужна была помощь Гитлера. Но Гитлер до декабря 1941 года и пальцем не пошевельнул, чтобы помочь в этом Рузвельту. Более того, он действовал наоборот.

Положение Рузвельта было метко определено в записках германского посла в Вашингтоне Ганса Генриха Дикхофа, который 6 июня 1941 года писал: «Президент стоит перед сложной дилеммой. С одной стороны, на него все большее давление оказывает Англия, стремящаяся втянуть США в войну, и он внутренне готов к этому; с другой - он не может пока совершить этого шага, так как: а) до сих пор не ясно положение в Тихом океане (Япония), б) в общественном мнении страны по-прежнему преобладают настроения против вступления в войну… Из-за преобладающего мнения своего народа он не может пойти на войну, которая в соответствии с конституцией может быть объявлена лишь с одобрения конгресса».

Гитлер был хорошо информирован о ситуации и поэтому соответственно вел себя. Своей пассивностью, сдержанностью и подчеркнутой корректностью он делал трудности Рузвельта почти непреодолимыми. Так продолжалось в течение всего года. Рузвельт неоднократно пытался своими колкостями толкнуть Гитлера на опрометчивые действия, но последний не поддался провокациям. Гитлер был полон решимости не давать Америке повода для войны по меньшей мере до победного окончания войны с Советским Союзом.

Длившаяся тринадцать месяцев (с ноября 1940-го по декабрь 1941 года) дуэль между Рузвельтом и Гитлером выглядит забавно, поскольку Гитлер выступил в ней в совершенно необычной роли: полному ярости Рузвельту противостоял кроткий, почти как овечка, Гитлер. Когда, например, в конце мая 1941 года германская подводная лодка потопила американское судно в южной части Атлантики, Рузвельт в своем послании конгрессу заклеймил этот акт как «международное правонарушение», блокировал все германские активы в США и потребовал закрыть консульства Германии. Гитлер же категорически запретил любые акции германских военно-морских сил против американских судов, находящихся вне установленных зон операций. Он сокращал также район действий немецких подводных лодок по мере того, как Америка расширяла в Атлантике свою зону безопасности. Когда Рузвельт в сентябре отдал приказ стрелять по любой германской подводной лодке, обнаруженной в западной части Атлантики, Гитлер, по приказу которого в это же самое время в Советском Союзе ежедневно проводили широкие операции по массовому уничтожению невинных мирных людей, воспринял и это терпеливо. Он хотел выиграть войну против СССР с целью колонизации и до ее завершения стремился избежать любых осложнений с Америкой. Вполне возможно, что и позже, особенно после начала японо-американской войны, ему удалось бы достичь этой цели, если бы он захотел.

When Did Hitler Lose The War?

К огда Адольф Гитлер потерял шанс выиграть Вторую мировую войну?

Какой это был момент времени, что перед ним он все еще, возможно, мог выиграть войну, а после него его поражение было уже вопросом времени? (и долго еще продолжал сражаться, что стоило очень многих жизней).

Когда это произошло? Насколько рано или поздно?

Как на счет того, чтобы начать с относительно поздней даты, когда мы уверены, что поражение Гитлера было только вопросом времени, и от нее вернуться назад во времени к дате, которая отмечает произошедшие изменения и показывает, что Адольф Гитлер потерял шансы на победу в войне, которую он начал. Давайте посмотрим …

Лето 1944. Огромные неудержимые силы западных союзников продвигаются с запада и огромные неудержимые советские войска продвигаются с востока. Разрушительные массированные воздушные бомбардировки, как тактические, так и стратегические, которые истощенные Люфтваффе уже не могли остановить. Германские субмарины из охотников теперь превратились в дичь. Очевидно, что в это время Гитлер уже проиграл войну. Так что это хорошая отправная точка. Теперь давайте сделаем шаг назад во времени.

В середине 1944, перед днем “D”, Россию уже невозможно было остановить даже без вторжения во Францию. Роль западных союзников, конечно, была очень существенной. Угроза вторжения, которая держала значительную часть германских сил на западе, воздушная война, которая, все более и более разрушала способность Германии поддержать ее военную экономику, а также продолжающаяся серьезная материальная помощь России со стороны западных союзников, все это было очень важными факторами. Но я думаю, мы можем согласиться, что к середине 1944 года Германия уже проиграла войну, так как, хотя она и продолжала отчаянно сражаться, она уже не могла остановить продолжающееся продвижение России по всей Восточной Европе на пути к Берлину.

Если мы оглянемся во времени назад, мы сможем с уверенностью сказать, что с провалом ее последней крупной попытки под Курском в середине 1943 года, Германия была уже не в состоянии победить Россию.

Но на самом деле, если мы глубже посмотрим в детали ситуации, мы можем сказать, что, хотя Курск был последней крупной немецкой попыткой, и немецкая армия в этой попытке “сломала хребет”, она еще раньше уже не имела надежды. Если мы вглядимся в детали Курской кампании и детали Сталинградской битвы , то мы можем вернуться к Сталинградской кампании в конце 1942 года и сказать, что, когда советские войска начали свое гигантское контрнаступление и окружили крупные немецкие силы в и под Сталинградом, Германия потеряла стратегическую инициативу и способность остановить Россию.

Но даже если бы Германия быстро взяла или обошла Сталинград летом 1942 и продолжала продвигаться дальше в бескрайних степях южной России на восток и на юг к Каспийскому морю. Изменило бы это конечный результат? Нет, это могло только отсрочить его, поскольку исход войны был решен еще раньше.

В своей книге “Modern Times”, Пол Джонсон ясно отмечает точный момент времени, когда исход войны был решен. Его анализ разделяют другие ведущие авторы, а также разделял сам Уинстон Черчилль во то время, когда эти события происходили. Сохранившиеся военные отчеты немецких генералов позволяют нам ясно это видеть с точки зрения немецких вооруженных сил.

Очевидно, что Гитлер, вторгаясь в Россию, поставил на карту все. Очевидно, что нападение на Россию и провал попытки победить ее, мог означать только одно: что Германия будет побеждена.

Когда в июне 1941 началось немецкое вторжение в Россию , Германия потенциально могла победить Россию и выиграть войну. Ее первоначальные победы были громадны. Потери русских в живой силе, технике и территориях были невероятно огромны. Но Россия ОГРОМНА, с бесконечными ресурсами, ее солдаты стойки, а ее зима ужасна для тех, кто не полностью для нее экипирован. А немецкая армия определенно НЕ была экипирована для русской зимы, и знала это.

Но в первые недели вторжения немецкие успехи были таковы, что самонадеянный Гитлер решил, что хочет занять богатую Украину на юге даже прежде, чем взять Москву, сердце России. Для этого он приказал остановить наступление группы армий “Центр” на Москву и передать две ее танковые армии группам армий “Север” и “Юг”. Это было, возможно, самой большой ошибкой Гитлера, и его генералы много спорили с этим, но напрасно.

Потратив больше месяца на это отвлечение, 6 сентября 1941 Гитлер понял, что у него не хватает времени в его стремлении победить Россию до зимы , что его военный план рассматривал как главное условие без альтернативы .

Тогда он приказал сосредоточить все в бескомпромиссном усилии взять Москву “в ограниченное время до наступления зимы” . Группа армий “Центр” получила обратно две танковые армии плюс третью танковую армию, и дополнительную авиацию. 2 октября 1941 немецкая армия начала последнее наступление на Москву. Во 2-ой неделе октября было самоуверенное сообщение немецкого радио, что исход войны уже решен и Россия побеждена.

Но затем началась русская зима. Дожди и глубокая грязь замедлили немецкие танки и пехоту почти до остановки. Наступление возобновилось месяц спустя, когда грязь замерзла. В немецких городах начался экстренный сбор зимней одежды для не экипированных немецких солдат в России, которые все еще воевали в своем летнем обмундировании.

К концу ноября 1941 немецкие бронированные клинья достигли расстояния всего в 27 км от центра Москвы, но не могли продвинуться дальше из-за сильного сопротивления русских, а температура упала до -34C. Передовые немецкие наблюдатели могли видеть верхушки башен Кремля, но генерал Эрих Гёпнер, командующий передовой 4-ой танковой группой (Panzer Group 4), докладывал, что его войска “достигли своего крайнего предела, при физическом и психическом истощении, невыносимой нехватке личного состава, и отсутствии зимней одежды” .

Генерал Вагнер, главный офицер немецкой армии по тылу и снабжению, также написал рапорт, который был обобщен начальником штаба в словах “мы достигли предела в плане личного состава и техники” .

А затем, 6 декабря 1941, русская армия контратаковала выдохшихся немцев крупными свежими подкреплениями, прибывшими из Сибири и Дальнего Востока, и впервые вынудила немецкие войска к глубокому отступлению.

На следующий день, 7 декабря 1941, советское информационное агентство сообщило о первом с начала вторжения немецком поражении. В тот же день в Перл-Харбор Япония напала на США, и Соединенные Штаты со своим огромным военным потенциалом вступили в войну. В этот день Гитлер приказал прекратить наступление и перейти к обороне.

Неделю спустя, генерал Гёпнер сообщал:

мои 22 дивизии противостоят 43 русским дивизиям, ни одно из моих подразделений не способно атаковать или обороняться против более сильных войск. Все мои позиции находятся под угрозой. Нет топлива, нет корма для лошадей, солдаты засыпают стоя, все замерзло, почва промерзла на метр в глубину, что делает рытье невозможным

Как пишет Пол Джонсон, “на этом этапе стало ясно, что операция Барбаросса не удалась. Была необходима полностью новая стратегия” . Вместо этого 19 декабря 1941 Гитлер, германский диктатор и бывший капрал Первой мировой войны, назначил себя новым главнокомандующим германской армией, и с тех пор лично осуществлял ежедневное военное руководство. Он больше не доверял своим одаренным генералам, высокопрофессиональным лидерам самой эффективной военной машины в мире, чтобы выиграть для него войну. Он думал, что может преуспеть там, где они потерпели неудачу, и с тех пор игнорировал большинство их советов. Он полностью запретил любые отступления, что до конца зимы стоило немецкой армии почти одной трети ее личного состава в России. Генерал Гальдер писал “постоянная недооценка Гитлером врага становится гротескным” .

В 1941 году Россия пережила страшный удар. Еле-еле и с ужасными потерями, но она выжила, и с этого момента стала еще сильнее. С другой стороны Германия только довела себя до предела и даже дальше, но и этого было недостаточно. Когда зима закончилась, она взимается вперед снова со всеми своими оставшимися силами, и через год снова, когда закончилась следующая зима, но было уже слишком поздно. Ослабленная германская армия не могла достичь того, чего не удалось достичь в 1941 году.

Германия проиграла войну в декабре 1941, когда потерпела неудачу в своей бескомпромиссной попытке победить Россию до наступления зимы. И, в дополнение к этому, в момент провала Германии в войну вступили США и их дополнительный огромный военный потенциал в дальнейшем обеспечил Германии поражение.

Мы можем спросить, проиграла ли Германия войну еще ранее, например когда она не смогла победить Великобританию при помощи самолетов и субмарин, оставив ее как важную в будущем базу для крупных американских сил и Второго фронта. Или когда она только начала свое вторжение в Россию. Ответ на это отрицательный. У Гитлера были варианты и возможности пока он не был в состоянии войны с Россией, ничто еще не было окончательным. Когда он вторгся в Россию, он мог еще все сделать по-другому, например, с самого начала сконцентрировать усилия на Москве, и представить войну как кампанию за освобождение от зверского режима Сталина , чтобы смягчить сопротивление России. Но Гитлер с самого начала вмешивался в военное проведение вторжения, а беспрецедентная жестокость нацистов, которые поставили своей целью уничтожить и поработить их, не оставила несгибаемым русским людям другого выбора, кроме как вести их самую жестокую войну, и использовать их бесконечные ресурсы гораздо лучше, чем когда-либо. Тем самым, Гитлер потерял свои последние оставшиеся варианты и свой шанс на победу в войне.

Таким образом в декабре 1941 года у ворот Москвы война Гитлера была проиграна. До конца войны потребовалось еще более 3-х с половиной лет, благодаря выдающемуся умению сражаться и лояльности немецкого солдата, но он уже не мог победить.

Статьи по теме